Неточные совпадения
Г-жа Простакова (обробев и иструсясь). Как! Это ты! Ты, батюшка! Гость наш бесценный! Ах, я дура бессчетная! Да так ли бы надобно было встретить отца
родного, на которого вся надежда, который у нас один, как порох в глазе. Батюшка! Прости меня. Я дура. Образумиться не могу. Где муж? Где
сын? Как в пустой дом приехал! Наказание Божие! Все обезумели. Девка! Девка! Палашка! Девка!
Г-жа Простакова. Пронозила!.. Нет, братец, ты должен образ выменить господина офицера; а кабы не он, то б ты от меня не заслонился. За
сына вступлюсь. Не спущу отцу
родному. (Стародуму.) Это, сударь, ничего и не смешно. Не прогневайся. У меня материно сердце. Слыхано ли, чтоб сука щенят своих выдавала? Изволил пожаловать неведомо к кому, неведомо кто.
Г-жа Простакова (стоя на коленях). Ах, мои батюшки, повинную голову меч не сечет. Мой грех! Не губите меня. (К Софье.) Мать ты моя
родная, прости меня. Умилосердись надо мною (указывая на мужа и
сына) и над бедными сиротами.
Лонгрен, матрос «Ориона», крепкого трехсоттонного брига [Бриг — двухмачтовое парусное судно с прямым парусным вооружением на обеих мачтах.], на котором он прослужил десять лет и к которому был привязан сильнее, чем иной
сын к
родной матери, должен был наконец покинуть эту службу.
— Это
сын его,
родной его
сын! — повторял он, подводя меня к дамам и не прибавляя, впрочем, ничего больше для разъяснения.
Я их очень люблю, но с тобой я почти как с
родным — и не
сыном, а братом, и особенно люблю, когда ты возражаешь; ты литературен, ты читал, ты умеешь восхищаться…
И ежели вмале мне угодит, то достаточный капитал ему отпишу; а совсем ежели угодит, то и всего состояния нашего могу его, по смерти, преемником утвердить, равно как
родного бы
сына, с тем, однако, чтобы ваша милость, окромя великих праздников, в дом не жаловали.
«Этот протоиереев
сын сейчас станет мне «ты» говорить», подумал Нехлюдов и, выразив на своем лице такую печаль, которая была бы естественна только, если бы он сейчас узнал о смерти всех
родных, отошел от него и приблизился к группе, образовавшейся около бритого высокого, представительного господина, что-то оживленно рассказывавшего.
Поэтому понятно, что на
сына своей подруги Марья Степановна смотрела глазами
родной матери.
— Это еще хуже, папа:
сын бросит своего ребенка в чужую семью и этим подвергает его и его мать всей тяжести ответственности… Дочь, по крайней мере, уже своим позором выкупает часть собственной виды; а сколько она должна перенести чисто физических страданий, сколько забот и трудов, пока ребенок подрастет!.. Почему родители выгонят
родную дочь из своего дома, а
сына простят?
— Где ты мог это слышать? Нет, вы, господа Карамазовы, каких-то великих и древних дворян из себя корчите, тогда как отец твой бегал шутом по чужим столам да при милости на кухне числился. Положим, я только поповский
сын и тля пред вами, дворянами, но не оскорбляйте же меня так весело и беспутно. У меня тоже честь есть, Алексей Федорович. Я Грушеньке не могу быть
родней, публичной девке, прошу понять-с!
Коль такое убивство уж я замыслил, то можно ли быть столь дураком, чтобы вперед на себя такую улику сказать, да еще
сыну родному, помилуйте-с?!
Прочти им, а деткам особенно, о том, как братья продали в рабство
родного брата своего, отрока милого, Иосифа, сновидца и пророка великого, а отцу сказали, что зверь растерзал его
сына, показав окровавленную одежду его.
— Тонкая бестия, шельма этакий! схапал у невесты уж не одну тысячу, — а родные-то проведали, что он карман-то понабил, да и приступили; а он им: нет, батюшка и матушка, как
сын, я вас готов уважать, а денег у меня для вас нет.
Бакунину
родные не давали ничего; Белинский —
сын мелкого чиновника в Чембарах, исключенный из Московского университета «за слабые способности», жил скудной платой за статьи.
Тем не менее домашняя неурядица была настолько невыносима, что Валентин Осипович, чтоб не быть ее свидетелем, на целые дни исчезал к
родным. Старики Бурмакины тоже догадались, что в доме
сына происходят нелады, и даже воздерживались отпускать в Веригино своих дочерей. Но, не одобряя поведения Милочки, они в то же время не оправдывали и Валентина.
— За
сыном родным столько уходу нет, сколько за ними! — сказала она в сердцах, — возьму да вышвырну все за окошко!
Увидел Корж мешки и — разнежился: «Сякой, такой Петрусь, немазаный! да я ли не любил его? да не был ли у меня он как
сын родной?» — и понес хрыч небывальщину, так что того до слез разобрало.
Все его деревенские
родные и знакомые восхищались, завидовали, слушая его рассказы о хорошей службе, о житье в Москве. Отец, имеющий
сына десяти — двенадцати лет, упрашивал довезти его до Москвы к родственникам, в бани.
— Слышишь, мать? — взвизгнул он. — Каково, а? Убить отца идет, чу,
сын родной! А пора! Пора, ребята…
Бошняк пишет, что ему не раз случалось видеть, как
сын колотит и выгоняет из дому
родную мать, и никто не смел сказать ему слова.
Увы! предсказанье его не сбылось!
Увидеться с бедной женою
И с первенцем
сыном отцу довелось
Не здесь — не под кровлей
родною!
Я
сына оставлю в семействе
родном,
Он скоро меня позабудет.
Нагнувшись над
сыном моим,
Улыбку малютки
родногоЗапомнить старалась; играла я с ним
Печатью письма рокового.
Генеральша на это отозвалась, что в этом роде ей и Белоконская пишет, и что «это глупо, очень глупо; дурака не вылечишь», резко прибавила она, но по лицу ее видно было, как она рада была поступкам этого «дурака». В заключение всего генерал заметил, что супруга его принимает в князе участие точно как будто в
родном своем
сыне, и что Аглаю она что-то ужасно стала ласкать; видя это, Иван Федорович принял на некоторое время весьма деловую осанку.
— Бунтует! Заговоры составляет! — кричал Лебедев, как бы уже не в силах сдержать себя, — ну могу ли я, ну вправе ли я такого злоязычника, такую, можно сказать, блудницу и изверга за
родного племянника моего, за единственного
сына сестры моей Анисьи, покойницы, считать?
Скажу вам только, что Денис Иванович Фонвизин —
родной брат Александра Ивановича Фонвизина, у которого
сын Михаил Александрович, то есть Д. И. —
родной дядя М. А. И тот же Д. И. — дядя Марье Павловне, матери Натальи Дмитриевны, которая дочь
родного его брата Павла Ивановича.
Вообразите, что на прошедшей почте получил от Спиридова новое странное поручение: теперь уже не зовет в Тобольск за благодарностию, а просит, чтобы мои
родные взяли Гленова
сына из Нарвы, где он в пансионе, и определили в кадетский корпус. Странно и довольно трудно!
К княгине на вакансию [Вакансия — здесь: каникулы.] приехал из Петербурга
родной ее
сын, кадет, [Кадет — воспитанник кадетского корпуса, учебного заведения в России, подготавливавшего к офицерскому званию.] лет двенадцати...
Тайно от него она известила старого бухгалтера о безнадежном положении молодого человека. Старик собрался с силами и опять выслал двести рублей, но требовал, чтобы
сын непременно воротился в
родное гнездо.
Но юноша, вскоре после приезда, уже начал скучать, и так как он был единственный
сын, то отец и мать, натурально, встревожились. Ни на что он не жаловался, но на службе старанья не проявил, жил особняком и не искал знакомств."Не ко двору он в
родном городе, не любит своих родителей!" — тужили старики. Пытали они рисовать перед ним соблазнительные перспективы — и всё задаром.
Основателем пансиона был m-r Тюрбо, отец нынешней содержательницы. Он был вывезен из Франции, в качестве воспитателя, к
сыну одного русского вельможи, и когда воспитание кончилось, то ему назначили хорошую пенсию. М-r Тюрбо уже намеревался уехать обратно в
родной Карпантрa, как отец его воспитанника сделал ему неожиданное предложение.
«Кончено-то, — говорит, — это действительно так, и я тебе очень за это благодарен, а теперь я пришел от твоей
родной матери сказать тебе, что знаешь ли ты, что ты у нее моленый
сын?»
Двух-трех учителей, в честности которых я был убежден и потому перевел на очень ничтожные места — и то мне поставлено в вину: говорят, что я подбираю себе шайку, тогда как я
сыну бы
родному, умирай он с голоду на моих глазах, гроша бы жалованья не прибавил, если б не знал, что он полезен для службы, в которой я хочу быть, как голубь, свят и чист от всякого лицеприятия — это единственная мечта моя…
Другой протестант был некто m-r Козленев, прехорошенький собой молодой человек, собственный племянник губернатора,
сын его
родной сестры: будучи очень богатою женщиною, она со слезами умоляла брата взять к себе на службу ее повесу, которого держать в Петербурге не было никакой возможности, потому что он того и гляди мог попасть в солдаты или быть сослан на Кавказ.
— Так-то-с, Николай Петрович, — говорил мне старик, следуя за мной по комнате, в то время как я одевался, и почтительно медленно вертя между своими толстыми пальцами серебряную, подаренную бабушкой, табакерку, — как только узнал от
сына, что вы изволили так отлично выдержать экзамен — ведь ваш ум всем известен, — тотчас прибежал поздравить, батюшка; ведь я вас на плече носил, и бог видит, что всех вас, как
родных, люблю, и Иленька мой все просился к вам. Тоже и он привык уж к вам.
Она была
родная мать В.М. Дорошевича, но не признавала его за своего
сына, а он ее за свою мать, хотя в «Новостях дня» некоторое время он служил корректором и давал кое-какие репортерские заметки.
— Что же это за такое большое горе! — возразил Аггей Никитич. — Ченцов не
сын родной Егора Егорыча… Мало ли у кого племянники разводятся с женами… Я, как сужу по себе…
Вообразите вы себе одно: более года Сусанна Николаевна видела Терхова почти каждодневно, и он оказал столько услуг Егору Егорычу, что, конечно,
сын бы
родной не сделал для него столько.
Исполняя обещание, данное Максиму, Серебряный прямо с царского двора отправился к матери своего названого брата и отдал ей крест Максимов. Малюты не было дома. Старушка уже знала о смерти
сына и приняла Серебряного как
родного; но, когда он, окончив свое поручение, простился с нею, она не посмела его удерживать, боясь возвращения мужа, и только проводила до крыльца с благословениями.
— Никитушка, останься, я тебя схороню. Никто тебя не сыщет, холопи мои тебя не выдадут, ты будешь у меня в доме как
сын родной!
Но теперь он, очевидно, приехал по нужде, по принуждению, вследствие чего он не выразил даже ни одного из тех знаков радостного недоумения, которыми обыкновенно ознаменовывает всякий блудный дворянский
сын свой приезд в
родное место.
Садо с киркой и лопатой ушел с
родными копать могилу
сыну.
Матвей Савельев прочитал «Робинзона», «
Родное слово», «Детский мир» и ещё штук пять столь же интересных книг, — это ещё более скрепило его дружбу с
сыном постоялки.
Арина Васильевна, несмотря на грозное положение головы моего дедушки, забыв и не понимая, что сама подстрекнула старика не согласиться на женитьбу
сына, громко завопила: «Батюшка Степан Михайлович! сжалься, не погуби
родного своего детища, ведь он у нас один и есть; позволь жениться Алеше!
По смерти старика должны остаться шестеро сводных детей от двух браков; должны были учредиться две опеки, и последние трое детей от Александры Петровны поступали к
родной бабушке, Е. Д. Рычковой, под опеку
сына ее, В. П. Рычкова.
Если ты нас, стариков, так заочно полюбила и уважаешь, то и мы тебя полюбили; а при свиданье, бог даст, и еще больше полюбим, и будешь ты нам, как
родная дочь, и будем мы радоваться счастию нашего
сына Алексея».
Что же муж ее точно есть упоминаемый Емельян Пугачев, то сверх ее самоличного с детьми сознатия и уличения, могут в справедливость доказать и
родной его брат, Зимовейской же станицы казак Дементий Иванов
сын Пугачев (который ныне находится в службе в 1-й армии), да и
родные ж сестры, из коих первая Ульяна Иванова, коя ныне находится в замужестве той же станицы за казаком Федором Григорьевым, по прозванию Брыкалиным, а вторая Федосья Иванова, которая также замужем за казаком из Прусак Симоном Никитиным, а прозвания не знает, кой ныне жительство имеет в Азове, которые все мужа ее также знают довольно.
Жена Пугачева,
сын и две дочери (все трое малолетные) были отосланы в Казань, куда отправлен и
родной его брат, служивший казаком во второй армии.
2. Отец его
родной был той же Зимовейской станицы служилый казак, Иван Михайлов
сын Пугачев же, который в давних годах умре.